Закон, которые был принят в 2001 году, поощряет введение прямого инструктажа среди дошкольников посредством введения стандартных тестов по математике и чтению в 3 классе начальной школы. Школы, которые «провалили» экзамены, сталкиваются с жесткими санкциями. Следовательно, учителя младших детей находятся под давлением: на их ответственности подготовка детей к успешному тестированию.
Некогда играть: малышам надо учиться читать и считать https://handshaker.by/catalog/detskie-studii-razvitiya. При этом, отмечает руководитель Стэндфордской Школы Образования, «если бы фокус тестирования приходился на конкретные изолированные навыки, детские сады бросились бы преподавать именно их». Сегодняшняя ситуация не оставляет учителям садов шанс отказаться от прямого обучения.
По данным неправительственной организации «Альянс за детство», в среднем 20-30 минут в день отводится детям в садиках Лос-Анджелеса и Нью-Йорка на тесты или подготовку к ним. Прошлой весной одна мама засудила детский садик (который обходился ей в 19,000 долларов США в год) за ненадлежащую подготовку своего ребенка к стандартным тестам, на результаты которых опираются частные школы при приеме детей после детского сада. В судебном разбирательстве адвокаты вспомнили статью из Нью-Йорк Таймс, материал которой (несмотря на отсутствие доказательств) воспринимается скорее как факт среди успешных родителей на Манхэттене в последние годы: элитный садик – необходимый шаг на пути в Большую Лигу. По словам г-жи Гопник, знакомые ей учителя садиков регулярно говорят о том, что игра гораздо важнее для детей, но преподаватели зажаты меж двух огней. Один – политика, другой – родители.
Есть доля иронии в том, что сдвиг к прямому обучению и раннему обучению школьным дисциплинам наиболее заметен среди детей наиболее хорошо образованных родителей. Будущие родители много учатся, рано начинают жить отдельно от семьи, большинство очень рано начинают работать. Мало кому из новых мам и пап перед рождением первенца доводилось заботиться о своих племянниках, кузинах и прочих малолетних родственниках. У них может вообще не быть опыта общения с детьми. Но у них огромный опыт хождения в школу и на работу. В этом они преуспели выше всех похвал, поэтому им кажется, что для ребенка естественно делать то же самое. Они никогда не имели дела с трехлетним ребенком, но они думают, что его следует поместить в привычные для них самих условия.
Шир Хаширим Монтессори – место, которое посещают дети с упомянутого в начале статьи дня рождения – вполне может быть иллюстрацией для этого тезиса. Оно расположено в маленьком стильном бунгало между элитными апартаментами и студией звукозаписи рядом с Голливудским шоссе. Расположенный там детский сад считается одним из самых дорогих в городе, и туда ходят дети из самых престижных районов. Внутри яркие стены украшены репродукциями картин Пикассо, Матисса и Винсента Ван Гога. Вскоре после того как я сажусь на маленький стул, чтобы понаблюдать за детьми, мне приносят свежий эспрессо.
Этот Монтессори-садик, по всей видимости, основывает свою программу обучения на методике итальянки Марии Монтессори, разработанной в начале 20 века. Эта методика поощряет детей открывать для себя новые концепции, используя, по словам Американского Монтессори-общества, «материалы, которые через прямой опыт развивают способность к познанию». Но уже в первые минуты наблюдения становится ясно, что большая часть программы – непосредственные указания и прямой инструктаж.
Пятилетний мальчик задумался над моделью скелета человека. Девочка пыхтит над карточками с согласными по бокам от буквы «о». Она медленно их проговаривает с помощью учителя, который повторяет звуки быстрее и правильнее, чем она.
«Кот!» — читает наконец девочка.
«Завтра тебе надо будет читать эти же слова», — говорит учитель.
Другая девочка 4 или 5 лет в длинной фиолетовой юбке и клетчатой футболке собирает головоломку в форме карты Азии. После того, как она кладет на пол перед собой самую большую часть пазла, она уходит к учителю за подсказкой.
-Ищи Вьетнам, — говорит инструктор. Девочка перебирает кучу кусочков, кладет на пол Вьетнам и снова идет к учителю.
-Что рядом с Вьетнамом? — спрашивает взрослый. Девочка нервно стреляет глазами по комнате, пытаясь выудить ответ из своей памяти.
-Камбоджа, — отвечает она наконец.
-Отлично, — говорит учитель, — иди, найди Камбоджу.
Пока девочка ищет, я спрашиваю, что она знает про Вьетнам.
-Я не знаю, потому что не была там, — говорит мне она. – Я была только в Таиланде.